Михаил Крутихин специально для Gas&Money:
(НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ КРУТИХИНЫМ МИХАИЛОМ ИВАНОВИЧЕМ).
Собравшиеся на днях на совещание министры энергетики стран Евросоюза попытались прийти к общему мнению относительно непривычного для этой организации метода борьбы с дороговизной энергоносителей. Обсуждалась возможность введения «потолка» для цены природного газа – причём не только российского, но любого.
Дебаты предсказуемо ни к чему не привели, тем более что подобные инициативы и раньше оканчивались провалом. Помнится, нынешний президент Польша Анджей Дуда в бытность свою депутатом Европарламента предлагал установить единый канал для закупок газа в России с единой ценой. Ввиду полного несоответствия такой схемы рыночным отношениям предложение осталось без внимания.
Вот и теперь министры не могли понять, как договорные цены в контрактах, заключённых между хозяйствующими субъектами на рыночных условиях, можно регулировать на уровне правительств или всего Евросоюза. «Это уже будет не рынок, а советский Госплан,» — сказал в беседе с автором один из депутатов нынешнего Европарламента.
Министры поручили Еврокомиссии подумать о возможном механизме ограничения цен на импортный газ, включая его сжиженную разновидность, но по уже изложенным причинам рассчитывать на успех инициативы не приходится.
Ситуация между тем явно требует вмешательства, поскольку сложившиеся в Европе цены бросают вызов именно рыночным принципам. Достаточно посмотреть на средние «маркерные» цены газа по регионам мира в августе этого года. По данным Международного энергетического агентства, миллион британских тепловых единиц (BTU) в том месяце шёл в США по $6.60, в Азиатско-Тихоокеанском регионе по $32, а в Европе, на самой крупной торговой площадке TTF в Нидерландах — по $68.
Высокие цены на TTF можно было бы объяснить желанием европейцев переманить сжиженный природный газ (СПГ) с азиатских рынков в связи с сильным сокращением поставок из России, однако это никак не может оправдать такуюколоссальную наценку – более чем вдвое. Да и разрыв между отгрузочной ценой американского газа и тем, сколько за него давали в Европе, нельзя считать обоснованным. К цене в США можно добавить доллара три на сжижение, полтора – на фрахт и полдоллара на регазификацию плюс некоторую норму прибыли и налоги. На $68 такая сумма никак не тянет.
Объяснение этого феномена на слишком сложное, если учесть нынешнюю систему ценообразования в Европе. Несколько лет тому назад контракты на поставку газа составлялись на основе ценовой формулы, которая представляла собой «корзину» цен. «Корзины» были разные: в Великобритании, например, в неё входил значительный процент стоимости угля, а для российского газа больше 90 процентов – стоимость летнего и зимнего мазута. Понемногу под давлением потребителей контракты – даже долгосрочные – стали пересматривать и цену начали привязывать к цене того же газа на хабах – ближайших к покупателю торгово-распределительных площадках. Таким образом цена газа практически полностью отвязалась от цены нефти и нефтепродуктов.
А дальше эволюционировать стали уже сами хабы. На нихтеперь идёт не просто торговля или обмен физическими объёмами газа, а спекуляция газом «бумажным», то есть фьючерсными и форвардными контрактами, опционами и прочими деривативами. Здесь заработал биржевой финансовый рынок, где основную массу торгующих составили не продавцы и покупатели партий газа, а игрокина повышение или понижение, причём игроки солидные, располагающие огромными капиталами. И цена фронтального (то есть рассчитанного на следующий месяц) фьючерса прекратилась в базисную точку отсчёта контрактной цены газа.
Паразитируя на панических настроениях рынка, вызванных и реальным сокращением российских поставок, и нагнетанием паники в СМИ, спекулянты неплохо нажились в игре на повышение, загнав цены на небывалую высоту, хотя в последние две недели на этом рынке стали заметны игроки на понижение.
Нельзя сказать, что в Европе не понимают, откуда берётся такой разрыв между реальной стоимостью газа – пусть даже и завышенной ради конкуренции с Азией – и ценой фьючерса на TTF и других хабах. Раздаются голоса, призывающие законодательно ограничить обращение на финансовом рынке «бумажного» газа. Этой радикальной и вполне легитимной меры хватит для того, чтобы вернуться к тому времени, когда цены в принципе определял баланс спроса и предложения, а не хитрые спекуляции, и вызвать радикальное падение тарифов на газ и электроэнергию.
Вот только предложения такие министры не рассматривают. Судя по всему, главным препятствием остаётся огромное влияние финансовых воротил, которые неплохо зарабатывают на превращении газовых хабов в биржевые площадки.
